Айзек Азимов - Роботы зари [Роботы утренней зари]
– Ты решил вывести Джендера из строя, прежде чем Амадиро получил бы сведения, необходимые для создания подлинно человекоподобного робота. И ты знал, как этого достигнуть, поскольку за долгие годы почерпнул все необходимые сведения о теории Фастольфа из его мыслей. Так?
– Именно так, сэр.
– Следовательно, Фастольф все-таки не единственный в мире специалист, которому было по силам уничтожить Джендера!
– В определенном смысле он все-таки единственный, сэр. Ведь мое умение было всего лишь отражением… или экстраполяцией его знаний.
– И этого оказалось достаточно, Но разве ты не предвидел, что в результате Фастольф попадет в опасное положение? Что подозрения, естественно, падут на него? Ты собирался сознаться в содеянном и рассказать о своей способности, если бы это потребовалось для его спасения?
– Я действительно понимал, что доктор Фастольф окажется в неприятном положении, но признаваться в своей вине не собирался. Я надеялся использовать ситуацию для того, чтобы вас послали на Аврору, сэр.
– Меня?! Так это была твоя идея? – Бейли был ошеломлен.
– Да, сэр. С вашего разрешения, я хотел бы объяснить.
– Да уж пожалуйста! – сказал Бейли.
– Я знал про вас от мисс Глэдии и доктора Фастольфа, сэр, и не только из их слов, но и из их мыслей. Я узнал о положении дел на Земле. Выяснилось, что земляне живут за стенами, из которых не имеют сил вырваться. Но мне стало ясно, что аврорианцы тоже живут за стенами – за стенами из роботов, которые оберегают их от всех превратностей жизни, а по плану Амадиро начали бы создавать такие же тепличные условия на других планетах, чтобы вновь укрывать аврорианцев, как стенами. Кроме того, аврорианцы живут за стенами, созданными их собственными долгими жизнями, которые заставляют их переоценивать индивидуализм, мешают объединить научные ресурсы, Избегают они и открытых схваток, а при помощи своего председателя требуют во что бы то ни стало избегать конфронтации и принимать решения прежде, чем проблема будет по-настоящему переварена. Они не желают затрудняться и с боями вырабатывать наилучшие решения. Им требуются умиротворяющие решения.
Стены землян – реальны и буквальны, их существование очевидно и навязчиво, и всегда есть жаждущие вырваться из них. Аврорианские стены нематериальны и даже не воспринимаются как стены, а потому никому даже в голову не приходит рваться на свободу. И я пришел к выводу, что заселить Галактику, положить начало Галактической империи должны земляне, а не аврорианцы или другие космониты. Так рассуждал доктор Фастольф, и я был с ним согласен, но он довольствовался рассуждениями, а мне при моих способностях требовалось больше. Я хотел познакомиться с сознанием хотя бы одного землянина напрямую, а вы были землянином, которого, мне казалось, я мог бы вызвать на Аврору. Заморозка Джендера позволила и остановить Амадиро, и найти повод для вашего появления здесь. Я самую чуточку подтолкнул мисс Глэдию, чтобы она посоветовала доктору Фастольфу пригласить вас, и чуточку подтолкнул его, чтобы он рекомендовал это председателю, и чуточку подтолкнул председателя, чтобы он дал согласие, С той минуты, как мы встретились, я изучал вас, и результаты превзошли все ожидания.
Жискар замолчал и вновь стал воплощением невозмутимости, как любой робот. Бейли нахмурился.
– Очевидно, в том, чего я здесь добился, никакой моей заслуги нет. Ты, конечно, позаботился, чтобы я добрался до истины.
– Нет, сэр. Наоборот, я чинил вам помехи – конечно, в разумной мере. Я не позволил вам узнать про мою способность, хотя мне и пришлось выдать себя. Я постарался, чтобы иногда вы испытывали уныние и отчаяние. Я подталкивал вас выходить во Вне, чтобы изучать, какое действие это на вас окажет. Но вы сумели так или иначе справиться с этими помехами, и я был очень доволен. Я убедился, что вы тоскуете по стенам своего Города, но понимаете, что должны научиться жить без них. Убедился, что вид на Аврору из космоса, а потом гроза оказали на вас самое мучительное воздействие, но не помешали вам думать и не заставили отказаться от вашей цели. Я убедился, что вы умеете справляться со своими недостатками и своим кратким жизненным сроком и что вы не стараетесь уклониться от схватки.
– Откуда ты знаешь, что я типичный представитель Земли? – спросил Бейли.
– Я знаю, что вы не типичны, но ваши мысли сказали мне, что вы не единственный такой, и мы будем созидать вместе с ними. Я об этом позабочусь. И теперь, когда я ясно вижу путь, по которому следует идти, я помогу другим роботам стать такими, как я, и они тоже будут помогать.
– Ты хочешь сказать, что на Землю прибудут роботы, читающие мысли? – перебил Бейли.
– Вовсе нет. И вы имели право встревожиться. Прямое участие роботов означало бы возведение тех самых стен, которые обрекают Аврору и другие космомиры на паралич. Землянам придется осваивать Галактику вообще без роботов. Это означает неимоверные трудности, опасности и беды – все то, что роботы попытались бы предотвратить, – но в конечном счете люди колоссально выиграют, добившись всего собственным трудом. И может быть, когда-нибудь в далекомдалеком будущем роботы снова внесут свою лепту. Кто знает?
– Ты провидишь будущее? – с любопытством спросил Бейли.
– Нет, сэр, но, изучая человеческие мысля, я смутно ощущаю, что существуют законы, которые управляют человеческим поведением, как Три Закона управляют поведением роботов, и, возможно, благодаря им когда-нибудь начнут в какой-то мере оформлять будущее. Человеческие законы несравненно сложнее Трех Законов, и я не знаю, как они действуют. Возможно, они статистические по своей природе, и плодотворно изучать их необходимо на человеческих массах огромной численности. Не исключено, что они очень рыхлы и обретают смысл только тогда, когда эти массы ничего не знают об их действии.
– Скажи, Жискар, это ведь та психоистория, о которой говорил доктор Фастольф? – спросил Бейли.
– Да, сэр. Я очень осторожно внедрил эту идею в его сознание, чтобы начался процесс ее изучения. В ней возникнет нужда – рано или поздно. Ведь теперь существованию космомиров с их долгим сроком жизни и роботизированной культурой подходит конец, а новая волна экспансии человечества, осуществляемая людьми с коротким сроком жизни – без роботов! – вот-вот начнется.
– А теперь, – Жискар поднялся с земли, – я думаю, сэр, нам пора вернуться в дом доктора Фастольфа и приготовиться к вашему отбытию. Разумеется, никаких упоминаний про то, о чем мы говорили, не будет.
– Все останется строго между нами, можешь мне поверить, – сказал Бейли.
– Совершенно верно, – невозмутимо добавил Жискар. – Но пусть вас не пугает мысль о ложащейся на вас ответственности. Я позволю вам помнить, но у вас никогда не возникнет желания рассказать о нашем разговоре – никогда и ни малейшего.
